События

Студенты МГУ Саров достигают вершин не только в учебе и науке. Магистрант Роберт Гайсин установил флаг саровского филиала на пике Эльбруса и поделился впечатлениями от восхождения: как шел в шапочке погибшего друга, пережил грозу на высоте почти в 5000 метров, увидел обломки вертолета и гонял приставучих коров и сусликов.

Подъемом на самую высокую гору России и Европы Роберт решил провести заблаговременную высотную акклиматизацию перед Памиром. 

– Одному не очень хотелось. Поэтому позвонил паре друзей, согласился Слава, причем предложил восхождение с севера, он до этого ходил этот маршрут уже пару раз. Ну с севера так с севера. Выдвинулись на машине Славы. Он человек очень осторожный, поэтому доехали неспеша за три дня. Заглянули по пути в Пятигорск, бесплатно полюбовались Провалом. Далее в Кисловодске залезли на какой-то местный пупырь. Меня все эти задержки сильно нервировали, я рвался на высоту, а мой Слава, как тот старый бык из анекдота, меня осаживал. Добрались наконец по жуткой горной дороге до поляны Эммануэля - места откуда стартуют маршруты на Эльбрус с севера. Там были вагончики МЧС, умывальники и даже кафе. Регистрируясь у спасателей узнали, что сейчас это делается через сайт Госуслуг, но интернет был не очень, поэтому они сжалились над нами и записали по старинке. 

Оставив машину, ребята расположились на ночевку на немецком аэродроме – ровном плато метров на сто выше поляны Эммануэля, где оказалось множество коров и сусликов.  Ребят предупредили, что любопытные парнокопытные не раз уничтожали палатки вместе с припасами, так что дремали альпинисты вполуха и пару раз выбирались наружу, чтобы отогнать самых приставучих.
На следующий день ночевать отправились на Райскую Поляну - место метров на двести выше аэродрома с источником воды, закрытое со всех сторон от ветра и других невзгод (в том числе коров и сусликов). Побывали на местной достопримечательности – Поляне Грибов, названной таки из-за образований в виде грибов на каменных ножках с каменными шляпками. И 
двинулись в штурмовой лагерь северного Эльбруса. Лагерь расположен на высоте 3800 метров над уровнем моря и представляет скопление вагончиков разных организаций, предоставляющих услуги туристам, включая вагончики МЧС. 

– В тот же день вышли на акклиматизацию. Слава развернулся на отметке 4200, заметив, как он сказал, признаки приближающейся непогоды, я дошел до 4700, так как никакой непогоды не заметил. По прогнозу следующий день был прекрасен для восхождений, следующий за ним был прекрасным только до обеда, последующие же были совсем не хороши. Слава сказал, что не готов пока ночевать на высоте, но можно просто сходить на вершину налегке. Поэтому, как рассвело, мы двинулись наверх из штурмового лагеря. Набрав метров двести по высоте я понял, что вообще никак не идется, и после переноса тяжелого лагерного снаряжения с Райской Поляны и акклиматизационного выхода необходим день отдыха. Поэтому развернулся. Слава же неспеша продолжил двигаться наверх. Не было его долго, я даже начал волноваться. Он вернулся глубоко после обеда. Вымотанный, но довольный, ведь, несмотря на отсутствие нормальной акклиматизации, сильный встречный ветер по пути на вершину, обожженное солнцем лицо и даже потерю ориентации на высоте, восточной вершины он достиг. 

Уставший друг отказался идти вместе с Робертом на средние скалы Ленца, чтобы заночевать на высоте 4800 метров. А у магистранта МГУ Саров оставалось мало времени на восхождение, так что  он решился подниматься в одиночку.

– Дойдя до этих самых средних скал Ленца, я смог понять, что это они, только спросив у очередного прохожего, спускавшегося с вершины (по прогнозу до обеда было погодное окно, и людей было много). Особенно меня удивил встреченный в тот день азиат – может, бурят, может, калмык. Шел в обычной обуви, а из снаряжения у него были лишь кошки, что продают для использования зимой, и крохотный ледоруб с ручкой, как мне показалось, длиной всего сантиметров двадцать. Таких маленьких я раньше не видел никогда. 
На средних скалах Ленца я нашел обломки вертолета, разбитый кунг и мемориальную табличку, посвященную группе ульяновских туристов, погибших здесь в мае 2004. К слову, один из погибших был коллегой моего отца, и я знал его лично. Палатку поставил прямо рядом с табличкой, рассудив, что снаряд два раза в одну воронку не ложится. Как же я пожалел об этом, когда после обеда началась гроза… Жуткая горная непогода, с градом, молниями и ветром такой силы, что казалось, что меня сейчас унесет вместе с палаткой. Надо отдать должное палатке - она хоть билась и дрожала, но осталась целой и невредимой.

Потом был снег с ветром, туман, опять град… Весь следующий день Роберт просидел на месте в ожидании лучшей видимости. После обеда пришли спасатели – они сопровождали группу туристов, оставивших «заброску» под мемориальной табличкой (прим.: «заброска» – припасы, которые оставляют по пути следования группы на обратный путь, чтобы не нести дополнительный вес при совершении восхождения). Спасатели поинтересовались состоянием и планами Роберта. Услышали, что на следующий день он планирует собрать лагерь и по GPS, если не будет видимости, двигаться на вершину, а далее спускаться на южную сторону Эльбруса, пожелали удачи и ушли.

– Утром услышал голоса. Оказалось, что несколько групп, несмотря на не самую приятную погоду, решили подниматься. Неспеша позавтракав и собравшись, пошел к вершине и я. Догнал разбудивших меня, когда им оставалось набрать метров сто до восточной вершины Эльбруса (путь на Эльбрус с севера лежит через восточную вершину, она чуть ниже западной и чуть менее доступна, поэтому людей на ней бывает немного меньше, чем на западной). Физически очень непросто двигаться без хорошей акклиматизации на такой высоте, особенно с двадцатикилограммовым рюкзаком. Поэтому сложно описать счастье, когда я скинул его на вершине.

Роберт решил не искушать судьбу очередной ночевкой в палатке и к вечеру спустился на 300 метров в седловину, к спасательной хижине RedFox на высоте 5300 метров. И хотя в этот раз ночью был полнейший штиль и благодать, он ни разу не пожалел о своем решении - после двух ночей в палатке в непогоду хижина показалась отелем. Утром двинулся в сторону подъема на западную вершину. 

– Вот тут в полной мере почувствовал, что такое хорошая высотная акклиматизация. С седловины на вершину просто залетел, почти забежал. Там было людно. Сделал несколько фотографий и побежал вниз. Спускался я на юг минуя подъемники, о чем очень сильно пожалел на последнем участке пути. Если пару лет назад двигаться по горнолыжной трассе летом было хоть и не особо приятно, но в целом приемлемо, то сейчас там идет какая-то стройка и похоже, что дорога подготовлена к наступлению немцев. 

Весь путь от северного штурмового лагеря до поляны Азау Роберт прошел в флисовой шапочке, которую когда-то во время сплава ему подарил друг Михаил. 
– Не то чтобы у меня не было более теплой шапки. Просто в последнюю нашу встречу в 22 году, когда он приехал в Москву после ранения, Миша сказал, что придет время, и мы еще будем вместе ходить в горы. Его с нами нет уже год, и я подумал, что хоть так эти планы в какой-то мере сбудутся... 

Жизнь продолжается. Впереди в планах у Роберта – Памир и два его семитысячника. Желаем магистранту удачи!